Вчера поздно вечером Тимоша опять громко орал, играя в компьютер, и мешал нам спать. Мы ему ничего не сказали: пусть общается с друзьями и подругами.
Утром в электронной почте было письмо от Паши с фотографией памятника и оградки на могиле дяди Толи, и четырёх мужиков рядом. Загадочные слова, которыми Паша сопроводил фотогафию мне напомнили, что один из этих мужиков — Игорь П. приезжал к нам в гости, когда мы жили в Северной Вирджинии, и мы его, видимо, брали с собой куда-то в гости (потому что он запомнил Манечкиных друзей как «правильного ЦРУшника и двух резидентов немецкой разведки»). А Манечка так и не смогла ничего вспомнить, хотя она точно там была. А мне почему-то кажется, что я их с дядькой и познакомил когда Игорь перешёл с квантов на ФОПФ, но теперь уже не помню. Как не помню практически ни одной даты из тех, о которых спросил друг-звездочёт…
А мы утром спали относительно допоздна, потом Манечка ездила играть в pickle ball, потом — за едой в магазин, а потом рисовала Мите картину. Тим утро пробалбесничал, потом учил детей, а вечером устроил политическую дискуссию на кухне, пытаясь понять где именно у нас с Манечкой проходит граница «расизма», Мы ему пытались объяснить, что всё гораздо сложнее, что «измов» много разных, и умение воспринимать, вдумываться, и понимать — гораздо важнее, чем какие-то условные разделения, но не факт, что получилось.
Я днём программировал, общался с людьми на совещаниях, пытался настроить большой компьютер. В частности, обнаружил, что теперь хрен где сделаешь простой чёрный фон, а вот фотографию — пожалуйста. Поэтому я теперь некоторое время постараюсь фотографировать подходящие для этого картины, вот первая попытка, наши кусты:

Вечером Манечка поехала пообщаться с подружкой, Тим — с другом, а я немного пообщался с Сашей (оказывается, он уже прочитал фантастическую книжку, которую я сейчас читаю).